Карго-культ или локализация в российской ветроэнергетике. Статья С. И. Морозова
Санкции в принудительном порядке заставили уйти с рынка иностранных партнеров, что освободило многие рыночные ниши. Тот самый случай, когда не было бы счастья, да несчастье помогло. У России появился уникальный шанс пересобрать свою технологическую историю. Хотя как сказать уникальный, в первые годы советской власти и после второй мировой войны СССР как раз совершал подобный технологический рывок. Пора вспоминать классический подход советской технической политики – получить интеллектуальную собственность на технологию, а потом организовать свое производство на уровне не ниже исходного.
Первый этап развития российской ветроэнергетики
Этап освоения технологий и реализации пилотных проектов в российской ветроэнергетике закончился в феврале 2022 года. С рынка ушли два из трех оригинальных производителей оборудования – Vestas и Siemens Gamesa. Вот тут-то ярко проявились два различных подхода к организации производств.
Первый подход заключался в том, что «локализацией» производства в России занимался иностранный технологический инвестор в тех рамках, которые были ему удобны. Этим путем пошли, а мы позволили действовать по такой схеме, европейские компании Vestas и Siemens Gamesa. Первый проект ветропарка в Ульяновской области, утвержденный в 2015 году, имел уровень локализации 28%, потом мы ставили себе цель добиться уровня локализации – 65%. Но сейчас поздно меряться процентами, при передаче технологий партнеры оставили, за собой критически важные компоненты.
Второй подход к организации производства продемонстрировала компаний «Новавинд» («Росатом»). «Новавинд» выкупил конструкторскую и технологическую документацию у иностранного донора и самостоятельно локализовал в РФ производство ветрогенераторов мощностью 2,5 МВт. Все бы было прекрасно, только в мире сейчас востребованы турбины большей мощности (5 МВт и более). Получается, что самые востребованные турбины в России не производятся.
Импортозамещение – это не смена импорта
Может быть, мы и хотели бы продолжать сотрудничать с мировыми лидерами, как жители Меланезийских островов продолжать быть рынком сбыта для иностранных компаний и думать, что создаем новую отрасль энергетики. Однако ситуация резко изменилась. Нам для выживания ветроэнергетики необходимо организовать технологически независимое производство турбин мощность 5МВт, сохранив производство турбин класса 2,5 МВт. При этом весь необходимый опыт и техническая возможность для создания ветрогенератора мульмегаваттного класса у российской промышленности есть. За технологическим суверенитетом стоит общественный и интеллектуальный суверенитет, состояние к которому надо проявить волю.
Не стоит идеализировать китайские компании или любые другие. Ветроэнергетика – высоко конкурентный рынок, никто не будет добровольно создавать себе проблемы в будущем. Если и брать на вооружение опыт Китая, так в том, как государство лоббирует интересы своих производителей и не ведет никаких разговоров о «свободных рынках».
Для достижения технологического суверенитета в ветроэнергетике России важно сейчас реализовывать вариант полного выкупа технологии компетентной отечественной компанией. При этом для полной и технологически независимой локализации крайне важно, чтобы компания, которая берет на себя такую роль, обладала не только необходимой производственной и ресурсной базой, но и владела соответствующими компетенциями в инжиниринге, имела опыт освоения подобных продуктов. И такая компания тоже есть.
Итак, у нас есть готовность промышленности произвести продукт, есть рынок для этого продукта и есть компания, находящаяся на завершающей стадии переговоров по полному выкупу интеллектуальной собственности на продукт. В такой момент позволить какому-либо партнеру сотрудничество по схеме Vestas и Siemens Gamesa будет означать предательство национальных интересов, потому что российского производства оборудования для ветроэнергетики в России снова не будет. Будем создавать очередной карго-культ и меряться процентами локализации.
С. И. Морозов, председатель РАВИ