Высокая волатильность на мировом энергетическом рынке, низкие цены на традиционные углеводороды, дестабилизация политической обстановки в крупнейших странах-потребителях природного газа, нефти и угля, намерение Евросоюза осуществить «зеленый поворот», полностью исключив традиционные ископаемые энергоносители из своего энергетического баланса. Под влиянием всех перечисленных факторов будущее российского экспорта все еще остается под большим вопросом, поэтому руководство страны, при непосредственном участии крупнейших топливно-энергетических компаний, изменило курс, сконцентрировав инвестиционную политику на развитии внутреннего рынка.

О настоящем российского газового комплекса, перспективах развития региональных газораспределительных сетей, возможных регуляторных рисках и потенциальных экономических возможностях рассказал генеральный директор инжиниринговой компании «Энергия Плюс», член экспертного совета Российского газового общества Даниил Яблоков.

Даниил Александрович, рад приветствовать. Расскажите, как на сегодняшний день обстоят дела с российским газом. В какую сторону направлен вектор развития отрасли?

2020 год стал крайне турбулентным для энергетической отрасли. Снижение потребительской активности в силу пандемийных реалий повлекло за собой значительное уменьшение спроса и, как следствие, снижение производства. Экономика впала в летаргический сон, потребление энергии значительно снизилось, компании ТЭК понесли значительные убытки за счет резкого падения цен на энергоносители. Помимо этого, страны-члены ОПЕК в ситуации внутриаппаратного кризиса доверия, рука об руку с биржевыми спекулянтами, жонглирующими фьючерсными обязательствами, обрушили цены еще больше, лишили потребителя уверенности с стабильности рынка.

«Газпром», будучи самым крупным экспортером углеводородов на фоне развернувшейся ценовой драмы международного рынка обратил свое внимание на развитие внутреннего потребления, в особенности – в регионах, наименее обеспеченных энергоресурсами. Газификация регионов России, с подачи высшего руководства страны, стала приоритетной задачей «Газпрома», стремящегося стабилизировать бюджет и нивелировать экспортную турбулентность за счет российского потребителя.

Что, помимо международной обстановки и экономического кризиса, вызванного пандемией COVID19, послужило стимулом для процесса развития региональных газовых хозяйств?

Несомненно, главным триггером пробуждения интереса к внутреннему рынку со стороны поставщиков газа является позиция президента. Владимир Путин в одном из своих недавних обращений акцентировал внимание Правительства на необходимости поднять уровень газификации Российской Федерации к 2025 году до 90% от общего количества всех населенных пунктов России, которые имеют техническую возможность для подключения газа. Президент отметил, что на сегодняшний день уровень газификации уже достиг 71% и на дальнейшее развитие региональных газораспределительных сетей в бюджете заложено 56 млрд рублей. Согласно плану политического руководства, к 2030 году 83% страны должны быть подключены к газораспределительным сетям. В том числе и под эти цели, предполагается и расширение «Силы Сибири», также обсуждаются другие крупные инфраструктурные инвестпроекты на территории России.

Как проходит процесс газификации? Действительно ли темпы развития региональных газовых хозяйств резко возрастут?

В конце прошлого года «Газпром» стал единым оператором газификации для всех субъектов РФ. С того момента компания заключила программы газификации на новый пятилетний период — 2021-2025 годы — с 67 регионами РФ. В частности, в зоне ответственности «Газпрома» оказалось сооружение 24,4 тыс. км газопроводов и создание условий для газификации 3 632 населенных пунктов. Согласно заявлениям представителей компании, в результате реализации программ газификации к 2026 году в 35 регионах будет завершена 100% технически возможная сетевая газификация.

Прогнозировать значительное увеличение темпов газификации можно лишь с некоторыми оговорками.

Первая, скорость реализации внутренней инвестиционной политики «Газпрома» напрямую зависит от успешности «внешних» проектов, в первую очередь – окончания реализации «Северного Потока – 2», запуск дополнительного потока газа к европейскому потребителю. Как ни парадоксально, чем успешнее компания будет реализовывать себя на международной арене, тем меньше внимания будет уделяться развитию внутреннего потребления. И директивы сверху здесь, увы, не помогут, поскольку экспорт углеводородов – ключевой инструмент наполнения российской казны.

Вторая оговорка – разрешение административно-финансовых вопросов. Успех газификации регионов напрямую зависит от того, смогут ли урегулировать вопрос стоимости подключения абонентов. По факту, «Газпром» берет на себя все обязательства, но таких объемов финансового обеспечения в компании, определенно, сегодня нет. Да и сам процесс проектирования и строительства «последней мили» силами газораспределительной организации, как показывает практика, излишне затянут, в силу сложностей законодательства в части выбора специализированных организаций (землеустроительных, изыскательских, проектных, строительных, наладочных и обслуживающих). В этой ситуации единому оператору без привлечения дополнительных трудовых и производственных ресурсов не обойтись.

И третья оговорка – заинтересованность крупного и среднего капитала в дешевой и, что немаловажно в эпоху надвигающегося трансграничного углеродного налога, относительно экологически нейтральной энергии для производственных мощностей. Сегодня промышленные объекты в большинстве субъектов Российской Федерации находятся в ситуации «энергетического голода», при которой электрическая и тепловая энергия, зачастую поставляемая компаниями-монополистами, составляет для предприятия внушительно-пугающую расходную статью. Кроме того, любое развитие производства пугает предпринимателей, поскольку развитие тесно связано с увеличением энергоемкости, как следствие, увеличением издержек. Поэтому дешевый газ нужен российской промышленности, как никогда. На фоне сложной экономической ситуации промышленники просто обязаны всячески выступать за ускорение процесса газификации, получение возможности достроить «последнюю милю» самостоятельно либо с привлечением специализированных проектных и строительных компаний, не аффилированных с ГРО, с возможностью строительства по рыночным расценкам.

С учетом трех вышеперечисленных пунктов – да, однозначно, темпы газификации российских регионов будут расти. Тому есть главная, на мой взгляд, причина – экономическая целесообразность для всех сторон. Со стороны главного инвестора – «Газпрома» — главным бенефитом является надежная потребительская база, которая не потеряет своей актуальности даже в случае стремительного перехода за возобновляемые источники энергии. Население получает дешевый природный газ, который, в перспективе, может почти полностью закрыть потребность домохозяйств в тепле и электричестве. Промышленники получат отличную возможность к созданию новых мощностей и технологическому улучшению уже имеющихся. Власти регионов получат возможность оптимизировать доходную часть бюджета за счет поступлений от промышленных предприятий. Промышленный рывок в регионах будет обеспечен за счет интенсивной газификации.

Что касаемо географической целесообразности трубопроводной газификации российских регионов: действительно ли возможно доставить газ по трубам во все уголки России?

Несомненно, существует ряд районов восточной Сибири и Дальнего Востока, целесообразность трубопроводного газа в которых находятся за пределом экономической целесообразности – в таких случаях для снабжения абонентов природным газом целесообразно использовать сжиженный углеводородный газ (СУГ) либо сжатый природный газ (СПГ), которые, на сегодняшний день, занимают одно из ключевых мест в технологической повестке российского топливно-энергетического комплекса. Однако существуют некоторые технологические ограничения по доставки СУГ и СПГ от мест производства до потенциальных потребителей.

Несмотря на то, что использование СУГ и СПГ в качестве массового энергоносителя требует значительных инвестиций в строительство технологической инфраструктуры (малотоннажные СПГ-заводы, заводы по сжижению газа, склады хранения, топливо-заправочные станции и т.д.) и подготовку высококвалифицированных специалистов, экономическая целесообразность таких инвестиций оправдывается за счет значительного увеличения потребительской базы, что уже в горизонте 10-15 лет позволит инвесторам выйти на стабильный денежный поток.

Действительно, технологически возможно подвести газ – трубопроводный или сжиженный – к 83% потребителей, но этот процесс требует вдумчивости и слаженной работы «Газпрома», региональных властей и самих потенциальных абонентов, которые заинтересованы в скорейшем осуществлении процесса газификации.

Вы отметили значительный потенциал газификации, как триггера развития промышленного потенциала регионов: в чем выражается эта потенция, что мешает предприятиям использовать другие виды топлива – мазут, пилеты, уголь – во многих регионах Восточной Сибири, например, этих углеводородов в достатке.

Существует две ключевые причины, почему промышленным предприятиям доступный газ намного выгоднее чем любой другой, пусть и более доступный в логистическом плане, энергоноситель: дешевизна и энергоэффективность. Точнее, было две причины: сегодня мы приписываем сюда третью– сравнительно высокую экологичность природного газа. При применении прогрессивных технологий отлова парниковых газов это топливо становится практически безвредным для атмосферы. Экологический пункт актуален для промышленников, планирующих вести активную экспортную деятельность по направлениям, попадающим под юрисдикцию углеродного налога.

Природный газ для предприятий открывает широкие перспективы для снижения себестоимости продукции за счет значительной экономии на производстве тепловой энергии. Стоимость вырабатываемой энергии для каждого энергоносителя представлена на рисунке №1. Очевидно, газ опережает другие альтернативы углеводородов минимум в 2 раза.

Во-вторых, доступный газ, однозначно, может стимулировать и переход на генерацию собственной электрической энергии. Применение когенерации в технологических схемах современных котельных – это дополнительная возможность экономии затрат на потреблении электроэнергии из внешних сетей. Вот простейший расчет. Себестоимость 1 кВт*ч эл.энергии, вырабатываемой собственной газопоршневой электростанцией (ГПЭ), составляет 2,2-2,5 руб. (при сжигании 1 м3 газа в газопоршневом агрегате (ГПА) получаем 3 кВт электрической энергии), что как минимум в 2 раза ниже тарифов на поставку эл.энергии. Кроме того, утилизация теплоты ГПА позволит дополнительно сэкономить 0,3-0,5 руб. с 1 кВт*ч выработанной эл.энергии. Окупаемость затрат на устройство ГПЭ составляет 3-5 лет в зависимости от потребления эл.энергии. При потреблении предприятия всего 100 кВт * ч эл.энергии годовая экономия может составить 2–2,5 млн.руб.

Ну а для тех случаев, когда в труднодоступных населенных пунктах электроэнергию производят с использованием дизельного топлива, мазута или угля, конечная стоимость вырабатываемой энергии при использовании природного газа, СУГ или СПГ сократиться почти в 5-8 раз! Упрощение доступа к газовому топливу повлечет за собой значительное снижение издержек, повышение энергетической устойчивости предприятий, откроет дополнительные возможности для развития производства.

Дайте прогноз развития внутреннего рынка потребления газа и оцените возможные последствия газификации российских регионов.

Сегодня на процесс развития регионального газового хозяйства оказывают влияние три ключевых фактора: постепенный выход из «коронавирусного экономического пике», смена вектора государственной и частной инвестиционной политики в сторону развития внутреннего рынка, потенциальное появление трансграничного углеродного налога. В ответ на перечисленные факторы внутренний газовый рынок, с высокой долей вероятности, отреагирует значительным повышением потребляемого природного топлива, увеличением абонентской сети, в первую очередь – за счет подведения газа к промышленным предприятиям, значительным ростом роли СПГ и трендом по переводу энергогенерирующих мощностей с угля, дров, мазута и дизельного топлива на трубопроводный и сжиженный природный газ. Кроме того, государственная политика в области жилищного строительства — повышение темпов роста регионального жилищного фонда, льготное кредитование на покупку жилья, субсидированное за счет бюджетных отчислений – выступают дополнительным стимулом для развития региональных газовых сетей.

С точки зрения возможных последствий газификации для России в целом, то здесь необходимо рассмотреть влияние укрепления энергетического базиса регионов на каждую отрасль в отдельности. Экономика: доступное и экологичное топливо позволит промышленным предприятиям значительно снизить себестоимость продукции и, как следствие, повысить ее конкурентоспособность, в частности – на международном рынке. Социальная сфера: население ожидает значительное снижение тарифов на энергию, появление новых рабочих мест, развитие социальной инфраструктуры за счет дополнительных налоговых поступления в региональные бюджеты. Бюджетная сфера: региональный налог на прибыль организаций составляет значительную долю доходной части большинства российских регионов. Дешевое газовое топливо откроет широкие возможности для развития промышленного потенциала и, как следствие, увеличения налоговых поступлений

О спикере: Даниил Яблоков – генеральный директор инжиниринговой компании «Энергия Плюс», член экспертного совета Российского газового общества.

«Энергия Плюс» — инжиниринговая компания, оказывающая инжиринговые услуги полного цикла. Приоритетными направлениями деятельности фирмы являются проектирование магистральных газопроводов, систем газопотребления, инженерное сопровождение строительства объектов малой энергетики